Летом продукты придумали новую игру. Как только слышался топот голодных женских ног изящного 41 размера, продукты в ужасе закрывали глаза, а потом угадывали кто исчез с полки.
Дун-дун-дун. Чавк-чавк. Хлоп!

— Я считаю шоколадка исчезла. — сказало кокосовое молоко, которое третий год отопыривалось на боковой полке. И ваапще считалось неприкасаемым.

Раз в полгода, когда кончалось обычное молоко, женщина делала попытку подоить кокос в кофе. Но в итоге делала глоток, плевалась и выливала все в раковину. Все зожное действовало на неё, как на вампира святая вода.

— Нет, я здесь. — сказала шоколадка. — Я считаю, чудище в пижаме уволокло яблоко. Оно много яблок ест, в надежде заткнуть в себе эксиськ… экписька… короче, у неё там какая-то дыра внутри, вот она её и затыкает всем, что попадается под руку.
— Такую дыру разве заткнешь? Там заколачивать нада и крест сверху рисовать. — пискнул синий от времени сельдерей.
— Так кого нет? Всё вроде на месте.
— Всё на месте, ага. Почти. — мрачно сказал сыр и повернулся задом.
На жопе у сыра виднелись свежие следы огромных женских челюстей. И малиновая помада.

— Значит никто не выиграл. Ждём следующий заход. — сказало кокосовое молоко.
Ему было весело, потому что его точно не сожрут. Остальные продукты нервно крестились.

Через десять минут снова дын-дын-дын. Чавк-чавк. Хлоп.

— Перекличка. Кого нет?
Сыр, вытирая помаду, мрачно:
— Мне не нравится эта игра!
— Так нечестно. Она всё время сыру жопу откусывает. — глухо сказал тунец, ждущий своего часа в железном бункере.

Через десять минут снова дын-дын-дын. Чавк-чавк. Хлоп.

— Кого нет? — снова оживилось молоко.
— Все есть. Она редиску купила.
— Каво? Редиску??? ОПЯТЬ?! Пусть эту сожрет сначала!!! — откуда-то выбежала почерневшая редиска и хотела отпинать новеньких.
Но синий сельдерей оттащил её в тёмный угол и надел ей на башку пакет, чтоб успокоилась.

Через десять минут снова дын-дын-дын. Чавк-чавк. Хлоп.

— Дратути. — сказал подозрительный яркий пакетик.
— Вы кто будете? — спросило кокосовое молоко.
— Я гороховые чипсики. — сказал пакетик и покраснел.
— Ясно-понятно. Опять зожная эра, опять обнуление. — сказали старожилы и надели противогазы.
— Чо тока она в себя не пихает. — сказал сыр, почесывая остаток задницы.
— А я люблю лето. Стога рукколы, километры огурцов. Щаз опять лимонов в воду Сасси нарубит и будет давиться. Красота. — сказал синий сельдерей и обнял чёрную редисочку.

До следующего дун-дун-дун оставалось три минуты.